Однажды, видимо, спросонок,

Попала мышь в пивной бочонок

И в пиве начала тонуть.

"Тону! Спасите кто-нибудь!

Я гибну в жигулевском пиве,

О, как же смерть моя проста,

В 100 раз была бы я счастливей

Погибнуть в лапах у кота.. "

"Ну что ж, - сказал с окна котище -

"Я вытащить могу вас, но вы же превратитесь в пищу!"

"Спаси скорей, иду на дно,

В сто раз милей мне смерть на воле"

И мышь от смерти в алкоголе

Была на счастье спасена.

Но очутившись в страшных лапах,

Дрожа до кончика хвоста,

Пивной распространяя запах, мышь ускользнула от кота.

"Где ваше слово?! Ваша честь!?

Вы обещали дать вас съесть."

"Ах, что Вы? - мышка пропищала,

Я это спьяну обещала!"

Мораль стучится прямо в дверь:

Нетрезвой женщине - не верь!

Дрозды и скворцы

Сидели как-то двое влюблённых на берегу озера. Вдруг над ними звонко запели две птицы. Юноша и девушка прислушались.

— Какой чудесный голос у этих птичек! — сказала девушка.

— Твой голос ещё нежнее, — ответил юноша. — Никакие дрозды не сравнятся с тобой.

— Ты хотел сказать скворцы, — правда?

— Конечно, скворцы, если тебе так больше нравится, — сказал юноша.

Разве кто-нибудь на его месте ответил бы иначе?

— Нет-нет, — быстро сказала девушка. — Раз ты говоришь, что это дрозды, пускай будут дрозды.

Тут они взглянули друг на друга и забыли и о дроздах, и о скворцах, и обо всём на свете.

Скоро влюблённые поженились и зажили душа в душу.

Прошёл ровно год со дня их свадьбы. Ради такого праздника жена решила испечь пирог. Пока пирог пёкся, муж отправился прогуляться. Навстречу ему попался старик, весь увешанный клетками, в которых на тоненьких жёрдочках прыгали разноцветные птицы. «Вот кстати, — подумал муж. — Обрадую жену, куплю ей подарок».

И он крикнул:

— Эй, птичий хозяин, что просишь за пару птичек в зелёной клетке?

— Четыре сольдо, синьор. Берите, эти птички принесут в ваш дом счастье, — сказал продавец, передавая клетку мужу.

Муж взял клетку и пошёл домой. Тем временем жена чисто убрала в доме и нарядилась в своё лучшее платье. Тут и пирог поспел. Только она поставила его на стол, как муж открыл дверь и крикнул с порога:

— Посмотри, жёнушка, какой я принёс тебе подарок. Не правда ли, замечательные дрозды?

— Замечательные, — ответила обрадованная жена. — Только это не дрозды, а скворцы.

— Нет, дрозды! — заспорил муж.

— Нет, скворцы! — заспорила жена.

— Дрозды! — стоял на своём муж.

— Скворцы! Скворцы! Скворцы!!! — затопала ногами жена.

— Ах, раз скворцы, так пойду и продам моих дроздов на базаре! — закричал выведенный из терпения муж.

Тут жена вцепилась в клетку.

— Скворцы не твои, а мои! Ты мне их подарил.

— Но я подарил тебе дроздов, — ответил муж и рванул клетку к себе.

Клетка затрещала и развалилась. Птички выпорхнули в окно и улетели. Жена громко заплакала от огорчения.

— Зачем ты упустил моих скворцов! — закричала она.

— Если бы не ты, дрозды не улетели бы! — закричал муж.

Помирились они только к вечеру, когда кончился праздничный день — годовщина их свадьбы.

Триста шестьдесят четыре дня они не могли нарадоваться друг на друга.

Пролетел год, наступила вторая годовщина свадьбы. На этот раз муж подарил жене букет цветов. Жена поставила цветы в воду, поцеловала мужа, а потом они сели за праздничный стол.

— А помнишь, — сказала жена, — как год тому назад мы поссорились из-за сущего пустяка — из-за пары скворцов?

— Ужасно глупая ссора, — ответил муж. — Но всё-таки, дорогая жёнушка, то были не скворцы, а дрозды.

— Скворцы! — сказала жена.

— Дрозды! — сказал муж.

— Нет, скворцы! — заспорила жена.

— Нет, дрозды! — заспорил муж.

И всё началось сначала. Так у них и повелось: весь год живут в полном согласии, а настанет годовщина свадьбы — непременно поссорятся.

В двадцатую годовщину свадьбы жена сказала мужу:

— Сегодня я не стану печь пирог. День такой хороший, пойдём погуляем.

Они вышли из дому и пошли к тому самому озеру, к тому самому месту, где сидели двадцать лет назад.

— Отдохнём? — спросил муж.

— Отдохнём, — ответила жена.

И они сели под тем самым деревом. Вдруг над их головами запели две птицы. Может, и не те самые, но точно такие же.

— А помнишь, — сказала жена, — как перед нашей свадьбой мы слушали здесь с тобой скво… скв… птичек?

— Разве я могу забыть таких чудесных дроз… дро… птичек! — ответил муж.

Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Оказалось, что не так уж трудно, чтобы жена уступила мужу, а муж уступил жене.

С тех пор они никогда не ссорились, даже в годовщину свадьбы.

Старуха и смерть

Жила некогда одна старуха. Но хоть и старость пришла, а старуха эта никогда не думала о том, что может однажды наступить и её черёд — что к ней постучится смерть. День и ночь не разгибала она спины, по хозяйству хлопотала, убирала, стирала, шила, мыла. Такая она была неуёмная, на работу горячая и неугомонная.

Но однажды смерть вывела на дверях мелом старухино имя и постучалась к старухе, чтобы забрать её с собой. А той невмоготу было расставаться с хозяйством, и стала она смерть просить, чтобы ещё сколько-нибудь не трогала, дала бы ей хоть немного, если уж не с десяток лет, то хотя бы год пожить.

Смерть таки расщедрилась:

— Ладно уж, дам тебе три часа.

— Почему ж так мало? — взмолилась старуха. — Ты меня хоть нынче не трогай, завтра забери с собой.

— Ладно, — сказала смерть. — Раз так просишь, пусть будет по-твоему.

Старуха обрадовалась, но виду не подаёт и говорит:

— Напиши на дверях, что до завтра не придёшь. Тогда, как увижу твою руку на двери, спокойнее буду.

Надоели смерти старухины причуды, да и времени не хотелось зря терять. Вытащила она мел и на двери написала: «Завтра». И пошла по своим делам.

На другое утро, как только взошло солнце, пришла смерть к старухе, а та на перине лежит, другой периной накрылась.

— Ну, пойдём со мной, — сказала смерть.

— Да что ты, голубушка! — отвечает старуха. — Погляди-ка, что на двери написано.

Смерть смотрит, а там её рукой мелом выведено: «Завтра».

— Ладно, завтра приду, — сказала она и пошла дальше.

Слово своё она сдержала и на следующий день снова пришла. Но и теперь, как и вчера, смерть ничего не добилась. Старуха снова указала ей на дверь, где рукой смерти было мелом выведено: «Завтра». И так день за днём.

На седьмой день смерть сказала старухе:

— Ладно, больше ты меня не проведёшь.

И стёрла слово с двери.

— Завтра, — погрозилась старухе смерть, — запомни хорошенько. Что бы ни было, я приду и заберу тебя с собой.

Ушла смерть, а старуху даже оторопь взяла — поняла, что хочешь или нет, а умереть придётся.

Сидит старуха, а всё же не унывает. Думает, куда бы ей от смерти спрятаться. Лишь под утро придумала. Стояла у неё в кладовке бочка с молодым мёдом. «Здесь меня смерть не найдёт», — решила старуха. Села она в бочку так, что только глаза, нос и рот снаружи. Снова забеспокоилась: «А вдруг смерть меня и здесь найдёт! Дай-ка я получше спрячусь. Залезу в перину». Затаилась, сидит, не дышит. Снова забеспокоилась беспокойная старуха! Думает: «А вдруг и здесь меня смерть найдёт?!» Решила поукромнее уголок найти.

Вылезла старуха из перины. Только стала прикидывать, куда бы скрыться, как в дом смерть вошла. И видит: стоит перед ней чудище — всё в перьях, и перья дыбом торчат.

Испугалась смерть, да так, что в страхе убежала прочь из старухиного дома.

Работай, кошка, работай!

Жил на свете совсем бедный парень. А женился на дочке богатого. Перед венцом она одно условие жениху поставила: как бы ни было, но она никакую работу делать не будет. Хватит им на жизнь и того, что она в дом принесла. И ещё взяла с жениха слово, что он никогда её бить не станет.

Парень на всё согласился. Да только приданого жены не так уж много и было. И скоро стал он опять работать до кровавого пота — то в лесу деревья валит, то в поле трудится, — а молодая жена дома сидит, пальцем о палец не ударит, с соседками лясы точит.

Так шли дни, недели, месяцы. Помалкивает бедняк, жену не бьёт, обещание выполняет. Но только однажды терпение у него кончилось. Утром, перед тем как на поле идти, говорит он кошке:

— Слушай ты меня, кошка, да на ус наматывай: покуда я в поле работаю, ты у меня дом приберёшь, ужин состряпаешь и кудель напрядёшь одну шпулю. Не выполнишь — поколочу, до самой смерти будешь помнить.

Слышит это жена, но молчит, а про себя думает: «Ах ты, Господи, видно, муж мой ума решился».

Слышала ли кошка, неведомо, потому как дремала у печи, даже глаз не открыла.

— Ну, всё, сделаешь как сказано, — добавил хозяин, — работай, кошка, работай, не то быть тебе битой.

Тут жена не выдержала, вмешалась:

— И что это вы говорите нелепое, муженёк, да кошка и понять вас не может.

— А мне всё равно, может или не может, — закричал муж, — а дело чтоб было сделано! Больше-то мне некому в этом доме приказывать!

С тем и ушёл. Жена дома осталась, кошка дремала на лавке. Дело уже к полудню шло, вдруг хозяйка и говорит:

— Работай, кошка, работай, не то муж мой поколотит тебя!

Кошка, ясное дело, и ухом не повела. «Ну, что ж, — подумала молодая хозяйка, — поколотят тебя, не меня». И пошла прочь со двора, к одной заглянула соседке, к другой, завечерело уже, когда она домой воротилась. В доме, конечно, не убрано, не подметено, ужина нет и кудель не прядена.

Приходит хозяин домой, видит, что кошка ничего не сделала.

Рассердился он, схватил кошку, привязал её жене своей на спину, взял ремень и отхлестал как следует. Кошка визжит, хозяйка плачет-заливается, руки сложив, мужа своего молит:

— Смилуйтесь, добрый муженёк, не бейте больше кошку, она ведь работать не может!

— Не может, говоришь? — кричит муж. — А кто ж вместо неё работать будет, не ты ли?

— Я, я буду работать, — клянётся жена, — только не бейте кошку!

Опомнясь немного, бросилась жена к отцу своему, стала плакать да жаловаться, как жестоко избил муж бедную кошку у неё на спине. И про то рассказала, какое дала обещание. Отец ей говорит:

— Что ж, доченька, коль уж дала обещание, что будешь за кошку работать, придётся тебе потрудиться, иначе и завтра кошке несдобровать.

И приказал он дочери домой идти, к мужу. «Теперь, — говорит, — там твоё место». Да только не пошло, видно, наказание впрок: молодая хозяйка и на следующий день все дела на кошку оставила. Правда, муж её, уходя, и на этот раз не ей, а кошке наставления давал. «Работай, — говорит, — кошка, работай, не то будешь битой».

Вечером приходит хозяин домой, а кошка опять ничего не сделала. Что ж, привязал он кошку жене на спину и так ремнём отхлестал, что бедная кошка, извиваясь, всю спину хозяйке исцарапала.

Побежала молодая жена к отцу своему жаловаться, но отец и слушать не стал, велел домой возвращаться.

Опять наступило утро, хозяин кошке опять приказывает:

— Значит, так, кошка, слушай: дом приберёшь, подметёшь, ужин состряпаешь, кудель напрядёшь, а не то быть тебе и в третий раз битой.

Похоже, кошка стала хозяина понимать, потому что едва его голос услышала, опрометью из дому бросилась. Да только напрасно она испугалась: не пришлось ей трудиться. Всё за неё сделала молодая хозяйка. Дом прибрала, пол вымела, воды принесла из колодца, огонь развела и такой ужин состряпала, что и король был бы доволен. Успела она и кудель напрясть, да не одну шпулю, а три. Просто кошку пожалела, оттого и смирилась. Да и кого ж ей было жалеть, как не кошку? Не свою же спину!

Приходит вечером хозяин домой, а стол уж накрыт. Всё стоит горячее, запах такой, что и сытый есть захочет. Больше кошке в том доме не перепадало.

Грязная дорога и красивая девушка

Два монаха Тандзан и Экидо шли однажды по грязной дороге. Лил проливной дождь. Проходя мимо перекрестка, они встретили красивую девушку в шелковом кимоно и шарфе, которая не могла перейти через рытвину. — Идем, девушка, — сказал Тандзан сразу же. Он взял ее на руки и перетащил через грязь. Экидо ничего не сказал и молчал до тех пор, пока они не подошли к храму. Больше он не мог сдерживаться и сказал: — Нам, монахам, надо держаться подальше от женщин, особенно от молодых и красивых. Они опасны. Зачем ты сделал это? — Я оставил девушку там, — сказал Тандзан.- а ты все еще тащишь ее?

Притча о верблюдах

Жил когда-то на Востоке человек, который разводил верблюдов. Всю жизнь он работал, а когда состарился, то позвал к себе сыновей и сказал:

«Дети мои! Я стал стар и немощен и скоро умру. После моей смерти разделите оставшихся верблюдов так, как я вам скажу. Ты, старший сын, работал больше всех — возьми себе половину верблюдов. Ты, средний сын, только начал мне помогать — возьми себе третью часть. А ты, младший, возьми девятую часть».

Прошло время, и старик умер. Тогда сыновья решили разделить наследство так, как завещал им отец. Они выгнали стадо на большое поле, пересчитали, и оказалось, что в стаде всего семнадцать верблюдов. И нельзя было разделить их ни на 2, ни на 3, ни на 9!

Что было делать — никто не знал.

Кто-то им советовал следующее: «Владейте верблюдами сообща»; другие говорили: «Вам советовали разделить способом, наиболее близким к указанному»; третьи советовали продать верблюдов и поделить деньги; а ещё некоторые считали, что завещание утратило свою законную силу, поскольку его условия не могут быть выполнены.

Стали сыновья спорить, и каждый предлагал своё решение. И они уже устали спорить, но так и не пришли к общему решению.

В это время ехал мимо путник на своём верблюде. Услышав крик и спор, он спросил: «Что случилось?»

И сыновья рассказали о своей беде.

Путник слез с верблюда, пустил его в стадо и сказал: «А теперь разделите верблюдов, как велел отец».

И так как верблюдов стало 18, то старший сын взял себе половину, то есть 9, средний — треть, то есть 6 верблюдов, а младший девятую часть, то есть двух верблюдов.

И когда они разделили таким образом стадо, в поле остался ещё один верблюд, потому что 9, 6 и 2 это и есть 17 верблюдов. А путник же сел на своего верблюда и поехал дальше.

P.s.: Так же и в нашей жизни важно уметь посмотреть на ситуацию с новой стороны, чтобы найти точки соприкосновения и договориться.

Пикассо

Одна женщина шла по парижской улице и заметила Пикассо, делающего наброски за столиком уличного кафе. Она спросила Пикассо, может ли он сделать набросок с нее за соответствующую плату.

Пикассо согласился. Всего за несколько минут набросок был готов.

— И сколько я вам должна? — спросила женщина.

— Пять тысяч франков, — ответил Пикассо.

— Но вам потребовалось для этого всего три минуты, — вежливо напомнила она художнику.

— Нет, — возразил Пикассо, — для этого потребовалась вся моя жизнь.

Совет медведя

Жили два парня. Были они большими друзьями и дали клятву не покидать друг друга в беде.

— Мой отец очень храбрый. Я весь в него пошёл. Ты со мной не пропадёшь, — говорил один.

Второй молча выслушал своего друга и хорошо запомнил его слова.

Как-то шли они по тайге. Навстречу им медведь. Первый мигом оказался на дереве. Второй упал на землю и притворился мёртвым. Медведь подошёл к нему, обнюхал лицо и заковылял в тайгу — мёртвых медведи не трогают. Первый подождал, пока медведь ушёл, слез с дерева и спросил у товарища:

— Что тебе медведь говорил?

— Он сказал: никогда не ходи в тайгу с другом, который только о себе думает.

Свекровь и невестка»

Когда-то давно жила в одной деревне девушка. По древнему славянскому обычаю, после свадьбы пришла она жить в дом своего супруга. Но очень неуютно было молодой невестке со свекровью. Та ее постоянно поучала и во всем упрекала.

Как-то поутру отправилась молодая женщина к знахарю, жившему на окраине леса.

– Что привело тебя ко мне, красавица? Аль мужика приворожить?– спросил дед.

– Никто мне не нужен, я мужа своего люблю, но с матерью его жить невмоготу.

– Что же ты от меня хочешь?

– Прошу тебя, помоги мне. Дай мне яду, чтобы я отравила ее.

– На этом ли счастье свое построишь, молодка? Ну, да ладно. Жаль мне тебя. Дам я тебе зелье. Каждое утро будешь заваривать его, и поить этим чаем мать своего мужа. Да только совет у меня для тебя есть.

– Какой? Говори, все исполню, лишь бы поскорее избавиться от этой змеи.

– В деревне-то у нас слухи быстро полнятся. Заподозрят тебя. Так вот, чтоб этого не случилось, измени свое отношение к свекрови.

Стань ласковой, приветливой, улыбайся. Недолго придется тебе мучиться. Так и поступила женщина. Еще только петухи пропели, а она встает, хлеб вымешивает, печь топит, кашу готовит, зелье ядовитое свекрови заваривает. И ласково так приглашает ее отведать чудо-чай. Мамой зовет, слушается во всем. Муж не нарадуется: как родные стали мать и жена.

Свекровь в невестке души не чает. И та любовью, да искренней, отвечает. Спешит она вновь к знахарю, бросается к ногам его со слезами:

– Дедушка, умоляю тебя. Ты ведь все можешь. Дай противоядие. Слишком много чаю заварила я свекрови своей. Помрет. А она ведь матерью заботливой мне стала.

– Милая моя, успокойся. Я дал тебе ароматные травы, из которых ты варила для свекрови вкусный и полезный чай. Яд же был в твоем сердце.

Притча о гвоздях

Жил-был один очень вспыльчивый и несдержанный молодой человек. И вот однажды его отец дал ему мешочек с гвоздями и наказал каждый раз, когда он не сдержит своего гнева, вбить один гвоздь в столб забора.

В первый день в столбе было несколько десятков гвоздей. На другой неделе он научился сдерживать свой гнев, и с каждым днём число забиваемых в столб гвоздей стало уменьшаться. Юноша понял, что легче контролировать свой темперамент, чем вбивать гвозди.

Наконец пришёл день, когда он ни разу не потерял самообладания. Он рассказал об этом своему отцу и тот сказал, что на сей раз каждый день, когда сыну удастся сдержаться, он может вытащить из столба по одному гвоздю.

Шло время, и пришёл день, когда он мог сообщить отцу о том, что в столбе не осталось ни одного гвоздя. Тогда отец взял сына за руку и подвёл к забору:

— Ты неплохо справился, но ты видишь, сколько в столбе дыр? Он уже никогда не будет таким как прежде. Когда говоришь человеку что-нибудь злое, у него остаётся такой же шрам, как и эти дыры. И не важно, сколько раз после этого ты извинишься — шрам останется.

Пьяница и султан

Однажды жил в Стамбуле богатый турок. От отца он получил огромное наследство, но всё проел и пропил. Ходил он по улицам, завернувшись в шерстяное одеяло, а на голове носил странную шапчонку, из-под которой высовывалась косичка. Встретил его как-то турецкий султан пьяным. Стал ему выговаривать, что он отцовское богатство промотал и дошёл до такого позора. Тот рассердился и говорит султану:

— А тебе какое дело, что я пью? Деньги ведь мои? Может, ты думаешь, у меня денег нет? Ну-ка, за сколько продаёшь Стамбул?

Султан хотя и знал, что у пьяницы нет ни гроша за душой, но подумал: вдруг его подговорил кто, у кого есть деньги? А если пообещать, то уж потом от своего слова не откажешься. Султан и говорит:

— Ни за какие деньги не продам тебе всего Стамбула, а вот половину — покупай. А там уж как-нибудь вдвоём будем царствовать.

А прощелыга в ответ:

— Ладно. Завтра утром принесу тебе деньги.

На другой день утром он с деньгами не пришёл. Тогда султан велел привести его силой, и он сознался, что у него нет ни гроша, — где же ему мечтать о покупке Стамбула или хотя бы половины его! Султан тут же велел его казнить за то, что он соврал и сыграл с ним такую шутку. Несчастный стал просить прощения, а когда увидел, что это не помогает, сказал:

— Тебе легко меня погубить. Но прошу тебя, окажи мне перед смертью последнюю милость. Разыщи в своё царстве трёх человек: нищего, у которого нет ни гроша за душой, слепого, который ничего не видит, и калеку, у которого нет ног. Прикажи привести их сюда, накорми и напои их досыта, и мы посмотрим, что они будут делать.

Султан согласился. Скоро нашли таких людей, привели, посадили рядышком, дали им есть и пить. Когда они угостились на славу, слепой и говорит:

— Хвала богу и благородному султану за то, что накормил нас белым хлебом и напоил красным вином!

А безногий как напустился на него:

— Откуда ты можешь знать, что хлеб белый, а вино красное, коли не видишь? Вот сейчас как пну тебя ногой!

— Бей за мой счёт, я плачу, — поддержал нищий.

Тогда приговорённый к смерти говорит султану:

— Вот видишь, благородный султан, что делает вино? Слепой — без глаз, калека — без ног, нищий — без гроша, а когда напились, у слепого появились глаза, у калеки — ноги, а у нищего — деньги. Так вот и мне вчера казалось, что я богач и могу купить Стамбул.

Султан понял, простил несчастного и даровал ему жизнь. Но с той поры задумался: что за силу имеет вино и почему по нему так тоскуют пьяницы? Решил он сам его отведать и однажды вечером приказал принести самого лучшего вина. На другой день он занемог. Как только весть об этом разнеслась по дворцу, со всех сторон сбежались лекари. Но султан приказал доставить во дворец бывшего богача. Султан рассказал ему про свой недуг и спрашивает, как быть.

— Выпей то, что вчера пил, и боль в голове сразу пройдёт, — был ответ.

— А что же делать, если снова заболит голова?

— Пей ещё.

— До каких же пор?

— Пока у тебя ничего не останется, кроме одеяла, как у меня.

Лисицын суд

Как-то раз шёл мужик по лесу и вдруг слышит — на дереве в гнезде птенцы пищат. «Уж не напала ли на них какая-нибудь тварь прожорливая?» — подумал он и ткнул палкой в гнездо, чтобы вора спугнуть. В тот же миг из гнезда выскользнула змея, обвила палку и переползла по ней на мужика. Сдавила кольцом его шею и говорит:

— Сейчас я тебя ужалю!

Совсем было растерялся мужик, но тут же собрался с мыслями и стал упрашивать змею повременить с расправой — пусть-де первый встречный рассудит, имеет ли она право его жалить?

Согласилась змея.

Попался им на пути прохожий. Да не хотел он по правде судить, лишь о том заботился, чтобы свою шкуру спасти, а потому сказал, что змея имеет право ужалить того, кто осмелился её тронуть.

Снова просит мужик змею обождать ещё немного — авось да повстречается другой судья. Смотрит — навстречу лиса. На вопрос мужика рыжая ответила, что здесь, на поляне, на низком месте, судить не берётся: «Пойдёмте со мной до ближайшего пня. Залезу на него, тогда с возвышения судить буду».

Лиса взобралась на пень, повелела змее слезть на землю и встать рядом с человеком. Когда человек и змея оказались перед лисой, она и говорит мужику:

— Эй ты, дурень! Есть ведь у тебя палка в руке да мозги в голове — бей злодейку по башке!

Один ребенок лет десяти вошел в кафе и сел за столик. Официантка подошла к нему.

— Сколько стоит шоколадное мороженое с орешками? – спросил мальчик.

— Пятьдесят центов, — ответила женщина.

Мальчик вытащил руку из кармана и пересчитал монетки.

— Сколько стоит простое мороженое, без ничего? – спросил ребенок.

Некоторые посетители ожидали за столиками, официантка начала выражать недовольство:

— Двадцать пять центов, — бросила коротко в ответ.

Мальчик опять пересчитал монетки.

— Хочу простое мороженое, — решил он.

Официантка принесла мороженое, бросила на стол счет и удалилась. Ребенок закончил есть мороженое, оплатил в кассе счет и ушел. Когда официантка вернулась убирать стол, у нее стал комок в горле, когда она увидела, что рядом с пустой вазочкой лежали аккуратно сложенные монетки, двадцать пять центов – ее чаевые.

Никогда не делай выводов о человеке, пока не узнаешь причины его поступков.

Разбитая драгоценная чаша

Иккю, дзенский мастер, был очень умен, даже когда был еще мальчиком. У его учителя была драгоценная чаша для чая, редкая антикварная вещь. Случилось так, что Иккю разбил эту чашу и очень растерялся. Услышав шаги учителя, он спрятал осколки чашки за спину. Когда мастер вошел, Иккю спросил: “Почему люди умирают?” “Это естественно, — объяснил старик. — Все должно умереть, и особенно то, что уже долго жило”. Иккю, показывая разбитую вдребезги чашку, добавил: “Вашей чашке настало время умереть”.

Сокол Чингисхана

Однажды утром Чингисхан со своей свитой отправился на охоту. Его спутники вооружились луками и стрелами, а сам он держал на руке любимого сокола. С ним не мог сравнится никакой стрелок, потому что птица высматривала жертву с неба, куда человек не способен подняться. И все же, несмотря на азарт, овладевший охотниками, никто из них так ничего и не добыл. Разочарованный Чингисхан возвращался в свой лагерь, и, чтобы не вымещать дурное настроение на своих товарищах, он удалился от свиты и поехал один. Он слишком задержался в лесу и изнемогал от усталости и жажды. Из-за засухи, случившейся в том году, речки пересохли, и нигде нельзя было найти ни глотка воды, но вдруг – о чудо! – он заметил тоненькую струйку воды, стекающую со скалы. Тотчас же он снял с руки сокола, достал небольшую серебряную чашу, всегда находившуюся при нем, подставил ее под струйку и долго ждал, пока она наполнится до краев. Но когда он уже подносил чашу к губам, сокол взмахнул крыльями и выбил ее, отбросив далеко в сторону. Чингисхан пришел в ярость. Но все же он очень любил этого сокола и к тому же понимал, что птицу тоже, наверное, мучает жажда. Он поднял чашу, вытер ее и снова подставил под струйку. Не успела она наполнится и наполовину, как сокол опять выбил ее из рук. Чингисхан обожал птицу, но он никак не мог допустить столь непочтительного отношения к себе. Он извлек меч, а другой рукой поднял чашу и подставил ее под струйку, одним глазом следя за водой, а другим – за соколом. Когда воды набралось достаточно, чтобы утолить жажду, сокол снова взмахнул крыльями, задев ими чашу, но на этот раз он мечом убил птицу. И тут струйка иссякла. Полный решимости во что бы то ни стало добраться до источника, он стал взбираться на скалу. Он обнаружил его на удивление быстро, но в нем, прямо в воде, лежала мертвая змея – самая ядовитая из все обитающих в тех местах змей. Если бы он выпил воды, не быть бы ему в живых. Чингисхан вернулся в лагерь с мертвым сколом в руках и приказал изготовить его изваяние из чистого золота, выгравировав но одном крыле: “Даже когда твой друг совершает поступки, которые тебе не по душе, он остается твоим другом” На другом же крыле он распорядился написать: “То, что делается в ярости, не ведет к добру”

Арбуз для важного гостя

В одном городе жил старец, знаменитый своей мудростью, почтенного возраста, но очень бедный. Однажды царь услышал о мудрости этого старца и сообщил ему, что желает посетить его в его доме и послушать его слова.

— Чем же мы будем угощать царя? — спросила его жена. — У нас дома почти ничего нет!

— Принесёшь то, что у тебя есть, и сделаешь так, как я тебе скажу, — ответил старец.

Когда царь пришёл, жена старца принесла арбуз. Хозяин взял арбуз в руку, ощупал его пальцами и сказал жене:

— Есть арбуз лучше этого. Пойди и принеси его.

Жена унесла арбуз, потом вернулась, и в руках у неё был снова арбуз. Старец и его ощупал и сказал ей унести этот и принести другой. Жена ничего не ответила и сразу сделала, как он сказал. На этот раз муж остался доволен. Он разрезал арбуз и подал царю угощение. После беседы со старцем царь вернулся к себе во дворец весёлый и довольный гостеприимством, которое проявил старец. Он и не знал, что в доме у старца был всего один арбуз…

Один ученик спросил своего наставника:

— Учитель, что бы ты сказал, если бы узнал о моем падении?

— Вставай!

— А на следующий раз?

— Снова вставай!

— И сколько это может продолжаться: все падать и подниматься?

— Падай и поднимайся, покуда жив! Ведь те, кто упал и не поднялся, мертвы...

Как-то Учитель с Учеником шли просёлочной дорогой. Видят — навстречу им идёт, чертыхаясь человек, весь взбудораженный, чуть не плачет.

— Что случилось, друг мой? — спрашивает Учитель.

— Да меня только что какой-то негодяй оскорбил последними словами и, причём, зазря! Что я ему такого сделал?

— Он не мог тебя оскорбить, — ответил Учитель. — Как же не мог, если оскорбил! — удивился прохожий. — Ты ведь его даже не знаешь, да и меня видишь впервые. Как ты можешь такое утверждать?

Учитель отошёл на несколько шагов, высматривая что-то на земле, потом нагнулся, поднял что-то и подошёл к человеку, протянув найденное в зажатом кулаке:

— Возьми, это тебе обязательно поможет.

Тот машинально взял предложенное, но, увидев, что это жук, испугался и выбросил насекомое.

— Что это значит? — возмутился прохожий.

— Извини, друг, я не хотел тебя испугать. Но вот у моего Ученика точно есть то, что тебе нужно.

И, обратившись к Ученику, сказал:

— Дай этому достой ному господину то, что мы нашли, когда отдыхали в саду.

— Что это? — насторожился прохожий. — Если ещё какая-то гадость, я не возьму!

Ученик развязал котомку и достал яблоко. Прохожий озадаченно посмотрел на красивый и сочный плод и, убедившись, что никакого подвоха нет, поблагодарил, но брать не стал.

— Почему же ты не берёшь? — поинтересовался Учитель. — А жука взял!

— Жука я взял непроизвольно. Я ведь не знал, что ты мне даёшь! А яблоко мне просто не нужно.

— Вот так и в жизни: часто мы принимаем то, что нам не нужно и даже противно просто так, не задумываясь. Нам дают — мы берём. Но между «давать» и «дать» есть существенная разница. Я могу что-то тебе давать, но пока ты это не примешь, моё действие останется не совершённым: я даю — ты не берёшь. Но если я тебе даю, и ты это принимаешь — моё действие становится совершённым: я дал — ты взял. Я не могу тебе дать что-то, пока ты это «что-то» не примешь! Я могу давать, но «дать» — это действие, зависящее от нас обоих — в равной мере. Если кто-то оскорбляет тебя, ты имеешь выбор : принять его оскорбления (чаще всего мы это делаем, не задумываясь) и обидеться, либо просто не принимать их, осознавая, что это тебе не нужно. Вот почему я и сказал, что тот человек не мог тебя оскорбить — он тебя оскорблял, но ты «помог» ему оскорбить себя, приняв обидные слова!

Благие вести

— Разрешите донести до вас Благие Вести от нашей религии, — сказал проповедник.

Мастер был весь внимание.

— Бог есть любовь. Он любит и одаривает нас, если мы следуем его заповедям.

— Вы сказали «если»? — переспросил Мастер. — Тогда вести не такие уж добрые, не правда ли?

— А давай наперегонки до горки? — предложил он ей, предвкушая победу.

— Неа. — отказалась она — Воспитательница сказала не бегать. Попадет потом.

— Струсила? Сдаешься? — подначил он ее и засмеялся обидно.

— Вот еще. — фыркнула она и рванула с места к горке.

Потом они сидели в группе, наказанные, под присмотром нянечки, смотрели в окно как гуляют другие и дулись друг на друга и на воспитательницу.

— Говорила тебе — попадет. — бурчала она.

— Я бы тебя перегнал обязательно — дулся он — Ты нечестно побежала. Я не приготовился...

— А спорим я быстрей тебя читаю? — предложил он ей.

— Хахаха. — приняла она пари — Вот будут проверять технику чтения и посмотрим. Если я быстрее — будешь мой портфель до дому и до школы таскать всю неделю.

— А если я — отдаешь мне свои яблоки всю неделю! — согласился он.

Потом он пыхтел по дороге с двумя ранцами и бурчал:

— Ну и что! Зато ты не запоминаешь что читаешь и пишешь медленнее. Спорим?...

— А давай поиграем. — предложил он — Как будто бы я рыцарь, а ты как будто бы дама сердца.

— Дурак. — почему-то обиделась она.

— Слабо? — засмеялся он — Слабо смущаться при виде меня? И дураком не обзываться тоже слабо.

— И ничего не слабо. — повелась она — Тогда вот чего. Ты меня тоже дурой не обзываешь и защищаешь.

— Само собой — кивнул он — А ты мне алгебру решаешь. Не рыцарское это дело.

— А ты мне сочинения пишешь. — хихикнула она — Врать и сочинять — как раз рыцарское дело.

А потом он оправдывался в телефон:

— А не надо было себя как дура вести. Тогда никто бы дурой и не назвал. Я, кстати, и извинился сразу...

— Ты сможешь сыграть влюбленного в меня человека? — спросила она

— С трудом. — ехидно ответил он — Я тебя слишком хорошо знаю. А что случилось?

— На вечеринку пригласили. А одной идти не хочется. Будут предлагать всякое.

— Нуу.. Я даже не знаю. — протянул он.

— Слабо? — подначила она.

— И ничего не слабо. — принял он предложение — С тебя пачка сигар, кстати.

— За что? — не поняла она.

— Эскорт нынче дорог. — развел руками он.

А по дороге домой он бурчал:

— Сыграй влюбленного, сыграй влюбленного. А сама по роже лупит ни за что... Влюбленные между прочим целоваться лезут обычно…

— Что это? — спросила она.

— Кольцо. Не очевидно разве? — промямлил он.

— Нибелунгов? Власти? Какая-то новая игра затевается?

— Угу. Давай в мужа и жену поиграем. — выпалил он

— Надо подумать. — кивнула она.

— Слабо? — подначил он.

— И ничего не слабо. — протянула она — А мы не заигрываемся?

— Да разведемся если что. Делов-то. — хмыкнул он.

А потом он оправдывался:

— А откуда мне знать как предложения делаются? Я ж в первый раз предлагаю. Ну хочешь еще раз попробую? Мне не слабо.

— Сыграем в родителей? — предложила она.

— Давай. В моих или в твоих? — согласился он.

— Дурак. В родителей собственного ребенка. Слабо?

— Ого как. — задумался он — Не слабо, конечно, но трудно небось..

— Сдаешься? — огорчилась она

— Не,не. Когда это я тебе сдавался? Играю, конечно. — решился он.

— Усложняем игру. Ты теперь играешь в бабушку.

— Правда? — не поверила она.

— 3900. — кивнул он — Пацан. Слабо тебе в бабушку сыграть?

— А ты в данном случае во что играешь?

— В мужа бабушки. — засмеялся он — Глупо мне в бабушку играть.

— В де-душ-ку. Как бы ты тут не молодился. — засмеялась она — Или слабо?

— Куда я денусь-то...

Она сидела у его кровати и плакала:

— Сдаешься? Ты сдаешься что ли? Выходишь из игры? Слабо еще поиграть?

— Угу. Похоже что так. — ответил он — Неплохо поиграли, да?

— Ты проиграл раз сдаешься. Понял? Проиграл.

— Спорное утверждение. — улыбнулся он и умер.